 | Менькова Инна Геннадьевна, научный сотрудник отдела новейшей истории Русской Православной Церкви Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета |
«Исполнившая волю Божию… Рыбинскся старица Ксения Красавина»
Доклад в рамках XXХII Международных Рождественских образовательных чтений
«Православие и отечественная культура: потери и приобретения минувшего, образ будущего»
Конференция «Старчество. Опыт руководства ко спасению в ХХ веке»
25 января 2024 г., Храм Христа Спасителя, г. Москва
Одно из богословских учений говорит об изначальном предназначении человека. И существуют свидетельства реальности Божественного предопределения. Жизнь некоторых людей очевидным образом являет их предизбранность на служение Богу. Среди них немного знатных и сильных, но незнатное мира, «худородное и уничиженное»…избрал Бог (1Кор. 1, 28). Одним из примеров явного избранничества является жизнь блаженных. В России таким крайним подвигом прославились даже жены. Наиболее известными среди них стала Ксения Блаженная, потрудившаяся в Петербурге и Матрона Московская. Менее широко известной была тоже Ксения, но Красавина, жившая на Ярославской земле.
Она родилась в 1854 году в деревне Ларионовской Мышкинского уезда. Была беднячкой, работавшей на своей земле и по найму. И совершенно неграмотной. Известно, что 19-летней девушкой она ушла в лес «спасать душу и тело». Сколько девушек ее возраста решились бы на подобную перемену жизни? В скольких случаях она стала бы успешной? Видимо, сокровенным содержанием ее жизни было делание духовное, молитва.
Без благословения Божией Матери или кого-то из великих святых невозможно решиться на подобный шаг. Ксения прожила в землянке лесной 30 лет, то есть целую жизнь, вышла оттуда старицей. Затворничество, как известно по опыту преподобных, есть период духовной борьбы, нападения сил поднебесных. Мы ничего не знаем о том, каким подвигом прошла его Ксения, но без помощи духовной она не смогла бы этого сделать, не только выстоять в нападениях, но и победив, так как сподобилась обрести многие духовные дары.
Господь хранил Свою подвижницу от лесных зверей и всякого зла. Ее многолетние подвиги остались тайной, но не для всех. Сохранились свидетельства о том, что в лесу ее 2 раза посещал св. прав. о. Иоанн Ильич Кронштадтский и один из ближайших его последователей священник села Тимохово Михаил Зеленецкий.
При размышлении о жизни Ксении Красавиной вспоминается путь святого великого – преподобного Серафима Саровского. На путь затворничества он был благословлен Царицей Небесной, но в последние годы жизни был призван Ею же оставить затвор и стать помощником людям. И безвестная Ксения могла совершить выход из многолетнего затвора несомненно только по Высшему благословению. Без видимых причин она вернулась в свой дом, вырыла пещерку возле него и возобновила общение с желавшими того людьми.
Преподобный Серафим вышел на служение народу Божиему перед бедствиями войн 19 века. Матушка Ксения вернулась к мирянам перед еще большими бедствиями народа, начавшимися в 1917 году. Быть может, благословением Божиим все сокровенные труженики духовной нивы по всей территории страны были призваны тогда выйти на помощь народу.
Россия была могущественной страной аграрной, и при ее «переделке» прежде всего страдал, нищал и погибал народ. В Ярославской области при наступившем разрушении многовекового уклада и строя жизни крестьяне прибегали к старице с просьбой указать им верный непогрешительный путь: ведь ее прозорливость была замечена сразу.
Старица Ксения безотказно помогала советами об устроении жизни всем, обращавшимся к ней. Остались сокровенными мера и содержание ее предшествовавшего подвига, но мера благодатных даров говорит о них сама. С годами духовная значимость советов безграмотной старицы настолько возросли, что стала она широко известной. За советом к ней стало приезжать все больше людей. Среди них образовалось множество почитателей и последователей.
Обращались к ней и священнослужители, и даже архиереи. Она состояла в переписке (опосредствованной, конечно) с архиепископом Серафимом (Самойловичем). Существует свидетельство о том, что именно с Ксенией Красавиной советовался митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский), прежде чем отклонить в 1927 г. предложение начальника 6-го отделения Секретного отдела ГПУ Е. А. Тучкова о возглавлении легализуемой Московской Патриархии (при условии ее полного подчинения контролю ОГПУ). «Рассказывали, что митрополиту Агафангелу запретила идти на это одна блаженная (слепая Ксения) из г. Рыбинска, которую он очень почитал, сказав Владыке: “Если согласишься, то потеряешь все, что раньше приобрел”» (приобрел – годами ссылок и тюрем)[1].
Деревня Ларионовское находилась недалеко от села Архангельское-в Бору, в школе которого с 1919 года преподавала самоотверженная исп. Ираида Тихова, преданная духовная дочь архиепископа Серафима (Самойловича). Она очень сблизилась со старицей, часто приезжала к ней и подолгу у нее жила. Духовная близость девушки к почитаемой многими старице позволяла передавать через нее вопросы и получать ответы вопрошавшим. И если старицу в письмах священноузники иносказательно звали Мамой (иногда бабушкой), то Ираиду – Маминой дочкой. Советами старицы Ксении тогда не пренебрегали даже старейшие иерархи Русской Церкви. А она, безграмотная крестьянка, в важнейших случаях сама находила возможность передавать архипастырям открывшуюся ей волю Божию о судьбах людей и народа. Господь устраивал.
Таким важнейшим из сохранившихся свидетельств 1928 года был настоятельный совет старицы архиепископу Варлааму (Ряшенцеву), тоже переданный через Ираиду, – согласно воле митрополита Агафангела незамедлительно после его кончины возглавить Ярославскую епархию. «И вот старица <…> просила меня передать Вам следующее: “Пусть не отказывается от временного управления, пусть не ссылается на слабость здоровья, умирать-то все равно не миновать. Но как умирать. Одно дело смерть митрополита Агафангела, который до конца дней хранил истину – и с ней туда пришел. Другое дело, когда от нее здесь отказаться из-за недугов телесных. А туда с чем? А там как отвечать за измену придется? Ведь, если он не возьмет это дело теперь на себя, то Митрополит Сергий своего пришлет… Но горе будет, если Владыка Варлаам возьмет управление, но потом себя, а через себя и свою паству предаст Сергию. Новые страдания найдут на верных, а к Господу тогда с ответом и не являйся. Но… если примет на себя это служение и верно его понесет до своей смерти, не смущаясь, не страшась никаких недугов, то получит награду такую, о которой и думать не может. Господь его к Себе прямо во объятия примет. <…> Одно ему скажи: будет тверд, верен, чтó бы с ним не случилось, Господь его не оставит, а изменит – так и на печке убьет. <…> Пусть Владыка Варлаам сейчас же, не медля ни минуты, пока до приезда (вл. Павла Борисовского) разошлет по епархии, что согласно воле почившего Высокопреосвященнейшего Митрополита Агафангела я принимаю на себя временное управление Ярославской епархией”. <…>
Но, как известно, архиепископ Варлаам повел себя совершенно иначе. Он не только не предпринял срочных шагов, о которых так просила его старица Ксения, но стал утверждать, что перед смертью митрополит Агафангел сказал ему: после моей смерти митрополит Сергий пришлет вам митрополита – его примите». И сам передал архипастырскую власть митрополиту Павлу. Более того, он стал осведомлять владыку о лицах, недовольных его поставлением. О тех бедах, которые пришли на епархию, лишенную благословленного возглавителя, всем известно. Пророчество Ксении Красавиной, разумеется, сбылось.
В 1930 году не избегла ареста и она, была обвинена в антисоветской пропаганде и осуждена на 3 года высылки в Архангельск. Вскоре по старости старица была освобождена и в 1931 году уехала на родину, потом в Бежецк, а через полгода поселилась в Рыбинске. Старица жила нелегально. И притом стала практически всеярославской. К ней приезжали за наставлениями многие почитатели, жители, главным образом, из деревень Мышкинского, Угличского, Некоузского, Мологского, Бежецкого, Краснохолмского, Сонковского и др. районов, а также из Ленинграда.
29 декабря 1932 года не прерывавший с ней духовного общения Владыка Серафим (Самойлович) был вновь арестован и осужден на три года ссылки в Северный край. Жил он в Архангельске, в доме № 30 по улице Вятской. Осенью 1933 года на пять дней владыка тайно приезжал в Рыбинск, желая встретиться с Ксенией Красавиной, но встреча эта не состоялась.
В 1930-е годы кончались сроки заключения многих монашествующих и священнослужителей, приговоренных к ссылкам и заключению в 1920-е годы. Многие из них на обратном пути приходили к старице Ксении спросить совета и благословения, как и где им лучше теперь служить. Старица благословляла некоторых из приходивших к ней священников строить маленькие кельи, тайные домовые церкви; «таких приказаний построить кельи я дала не менее 5-ти своим последователям» — сказала она сама на следующем следствии. Но некоторым из них она советовала устроиться при приходе. Она предсказывала: «Как бы власть ни старалась, а все равно перемена будет. В России будет новый хозяин. Тогда церкви и монастыри опять откроются, и вера в народе возрастет. После перемены Россией будет править царь из княжеского рода».
Ксения была допрошена 27 апреля 1934 года, вновь арестована через месяц. Во время одного из допросов следователь хотел продержать ее подольше, чтобы вынудить сообщить что-нибудь нужное для обвинения. Но старица ему сказала, что лучше бы ему все оставить и поспешить домой, иначе дом сгорит. Следователь побежал домой и застал картину разгоравшегося пожара. С огнем он справился успешно, но понял, что на скамье подсудимых оказался сосем не преступник. Вернувшись в тюрьму, он написал заключение, по итогам которого старицу освободили ввиду старости: глухоты и слепоты. Вернулась на родину.
Не позже осени 1935 года к епископу Серафиму приехала Ираида, повезла шубу, валенки и, наверняка, все необходимое, что смогла собрать. В Архангельске она познакомилась с семьей также сосланного в Архангельск г протоиерея Николая Иоакимовича Пискановского. Дочь отца Николая Ксения тоже стала духовной дочерью архиепископа Серафима и на многие годы близким другом Ираиды.
В ближайшие годы отец Николай был снова арестован и погиб в тюрьме. Ксения осиротела. Ираида хотела помочь ей выбрать жизненный путь и отвезла к старице Ксении. Случилось нежданное. При виде Ксении старица возмутилась и запретила Ираиде всякое общение с девушкой, предсказывая в противном случае неизбежность больших бед. Но Ираида, впервые в жизни нарушая запрет старицы, продолжала с Ксенией дружить и даже брала ее с собой в поездки к ссыльным архиереям. Потом их пути разошлись.
Жизненный путь старицы Ксении завершился 14 августа 1940 года. Она скончалась 86-ти лет. Похоронена на кладбище села Архангельское, в школе которого прежде преподавала Ираида. Но слово ее продолжило свою жизнь, не потеряло действенности и силы. Прошли годы, и в апреле 1949 года Ксения Николаевна Пискановская, освобожденная из заключения в 1947 году, приехала к Ираде в Углич. Первое время она и жила здесь, имея «стол и кров». Ираида помогла Ксении найти квартиру в городе, а вскоре и устроиться на работу.
Тяжесть положения вызывала постоянные причитания Ксении и безоглядное осуждение советских порядков. Она обратила на себя внимание следственных органов и уже через полгода, 28 октября 1949 года вновь была арестована. Под давлением следствия Ксения придумала и рассказала об антисоветских высказываниях Ираиды то, что требовалось для ареста. Через два месяца в третий раз была арестована Ираида Осиповна и заключена в Ярославскую тюрьму[2]. Приговорена к 10 годам лагерного заключения. Так стал ясен и напомнил о себе запрет старицы на общение с Ксенией.
Это лишь две-три истории, сохранившие свидетельства о служении старицы Ксении, хотя подобных случаев очень и очень много. Можно добавить только, что старица Ксения почитается в Ярославской епархии поныне.
ГАЯО. Ф. Р-398. Оп. 2. Д. С-12005.
Все мы – Христовы в 2-х частях. Ярославская митрополия РПЦ. Кн. 1. С. 503.
[1] Из очерка Е. В. Апушкиной «Крестный путь преосвященного Афанасия (Сахарова)» // Вестник РСХД. 1973. № 1 (107). С. 187.
[2] Дело 1949/1950 гг. Л. 153.
