«Казачья семья. Традиции и современность»
Текст выступления епископа Георгиевского и Прасковейского Гедеона на Международных образовательных Рождественских чтениях 2019 г.
Добрый день, уважаемые участники дискуссионного клуба!
Сегодня хотелось бы затронуть тему традиций казачьей семьи — поговорить о причинах их появления и сохранения в сегодняшних условиях.
Прежде всего следует, пожалуй, отметить, что любые традиции неразрывно и закономерно связаны с образом жизни конкретного народа или его представителей. Следовательно, рассмотрев особенности этого образа жизни, можно обнаружить истоки тех или иных традиций и понять их назначение.
Какими же были особенности образа жизни у казаков в XIX-м веке и в начале ХХ века? Обычно именно этот исторический промежуток рассматривается как время расцвета и благополучия российского казачества.
Первое и самое, пожалуй, главное, на что следует обратить внимание, — это нацеленность казака на военную службу. Казак в старые времена прежде всего был воином. Соответственно, казачья станица являлась местом постоянного размещения воинского подразделения. Как мы все хорошо знаем, изначально станицы основывались в местах, которые следовало бы назвать некой «пограничной зоной» — на недавно отвоёванных землях, в непосредственной близости от покорённого войсками неприятеля.
Казак сам приобретал для себя и содержал в постоянной готовности оружие, коня и воинское снаряжение. Имея оружие дома, казак постоянно совершенствовал свои военные навыки и состязался в этих умениях с другими станичниками. Здесь берут своё начало скачки, военные игры (шермиции), фланкировка шашкой, рубка лозы, метание ножей, владение плёткой и т. п. Казак знал, что его сыновья тоже будут воинами — и ни кем другим! — поэтому с детства воспитывал детей для воинской службы и для жизни в станице — с её особым укладом, который был насквозь пронизан духом недавно закончившихся и предстоящих военных действий.
Как мы только что сказали, станица была расквартированным воинским подразделением. Отсюда следует весьма интересная особенность: казаки очень не любили и не терпели проживания в своей среде крестьян и любых других людей, не имеющих отношения воинской службе. Станица не принимала чужаков и стремилась исторгнуть их вон. Если это было не возможно сделать физически, такие люди ограничивались в правах. (Например, казакам приходилось терпеть лавочников, занимавшихся торговлей товарами, которые они не могли произвести самостоятельно.) В частности, не-казаки не могли принимать участие в решении дел станицы на казачьих кругах.
Эта ситуация сегодня может казаться странной и не приемлемой, однако она, по-видимому, имеет чисто практические мотивы. Глубинной причиной неприязни станичников к не-казакам было стремление избавиться от людей случайных и в самом широком смысле не надёжных — в том числе от возможных лазутчиков и предателей. Из этого обстоятельства проистекает одна из важнейших особенностей: казачьи семьи создавались исключительно в своей, казачьей среде. Соответственно, очень многие традиции этих семей способствовали выполнению казаками задач военной службы. Эти традиции были не просто внешне красивыми обычаями и обрядами, которые достались казакам от их дедов и прадедов.
С военными целями станицы отлично сочетался патриархальный уклад жизни казаков. Важнейшая его традиция это главенствующая роль мужчины — сильного, смелого, ловкого, смекалистого человека, способного добиваться успеха в любых условиях: захватить новое пространство, закрепиться там, выжить и быть способным защитить его от посяганий вероятного противника. Частью этой традиции является почитание старых казаков — как наиболее опытных, знающих, отважно прошедших через военные сражения и преодолевших немалые трудности плохо обустроенной в бытовом отношении жизни. Именно поэтому на казачьем круге всегда присутствует совет стариков — людей, наиболее опытных и поэтому особо уважаемых собравшимися.
В казачьей семье главенствующая роль старшего мужчины вполне соответствовала роли командира в небольшом воинском подразделении. Поэтому все остальные члены семьи беспрекословно подчинялись старшему мужчине — как своему воинскому командиру.
Патриархальный уклад жизни казаков полностью соответствовал патриархальной по своей сути религии, которую они исповедали. Конечно же, в православной Российской Империи это было православное христианство. Примечательно, что военными противниками казаков практически во все времена были иноверцы-мусульмане. В качестве доказательства достаточно вспомнить известную картину Ильи Репина «Запорожцы», которые писали письмо турецкому султану, или кавказскую войну в XIX веке с горцами, которые также исповедали ислам. С этой точки зрения религиозные взгляды противоборствующих сторон были важным маркером в системе идентификации «свой-чужой». Надо полагать, именно поэтому атаман — человек, которому станичные казаки обязаны подчиняться в военном и житейском отношении, — обязательно должен быть православным христианином.
Но, конечно же, православное христианство привлекало воинов-казаков и непосредственно своими религиозными идеями. Это и упование на Божественную защиту и помощь свыше для христиан. Это и призыв не бояться смерти, потому что Христос победил смерть. Это и заповедь о любви к ближним, высшей степенью которой является готовность «положить душу свою за други своя». Это и христианская мораль, осуждающая леность, гордыню, скупость, зависть, гнев, блуд, чревоугодие — всё то, что на практике мешало сосуществованию казаков в семье и в станице.
Особую роль в суровой и непростой жизни казаков играла возвышенная православная культура. Именно она объединяла станичников «во Христе», вдохновляла мужчин и женщин «носить тяготы друг друга, чтобы исполнить Закон Христов», наполняла нелёгкую трудовую действительность праздниками и днями отдыха, украшала и разнообразила незатейлевый казачий быт. В условиях весьма обособленной от внешнего мира (в виду своего военного предназначения) казачьей станицы православная культура была единственной доступной казакам стройной и целостной культурой. В отличие от передававшихся из уст в уста народных обычаев, обрядов, сказок и песен, которые отличаются в разных местностях, православная культура способствовала сближению казаков из разных станиц.
Огромное влияние православная культура оказывала на женщину-казачку и на её положение в обществе. Если мальчика в казачьей семье с детства воспитывали быть сильным воином, стремящимся побеждать, то девочке внушали, что самое главное для неё — спокойная душа и чистое сердце, а женское счастье — в крепкой семье и честно заработанном достатке.
Дети в казачьих семьях воспринимались как благословение Божие, и их рождалось столько, «сколько Господь пошлёт» — от 5 до 10. Соответственно, казачьи семьи были большими — до 25 человек и более. Особой радостью было рождение мальчика — будущего воина-защитника и хозяина, способного прокормить свою семью и обеспечить старость родителей. Младенца мужского пола никогда не называли «мальчиком», а только казаком, казачонком. Как только казачата подрастали, они становились участниками обычных хозяйственных дел и забот семьи. В три года отец впервые сажал своего маленького сына на коня, а в пять лет казачонок уже свободно мог скакать по степи. Поощрялась самостоятельность детей. Конечно, делалось это не ради забавы. Дело в том, что для поддержания хорошей физической формы коня необходимо ежедневно выгуливать. Этим и занимались казачата, помогая своим отцам, которые, поручив коней сыновьям, получали возможность заняться более сложные делами. При этом дети на практике приобретали и совершенствовали необходимые навыки обращения с животными. Девочки тоже могли управляться с лошадьми. Ведь когда казаки-мужчины уходили на войну, все хозяйственные тяготы ложились на женские плечи. Поэтому казачки могли выполнять любую работу по дому, в том числе и сугубо мужскую.
В условиях натурального хозяйства основной рабочей силой является человек. Поэтому в казачьих семьях детей с измальства привлекали к труду на благо семьи. Следует также отметить, что земли вокруг станицы являлись наделами станичников, их собственностью. Казаки обрабатывали свои собственные земли и питались плодами рук своих.
Завершив этот краткий экскурс в историю, обратимся к реалиям сегодняшней жизни.
Для начала — немного статистики по Георгиевской епархии. Напомним, что она была создана на территории одиннадцати муниципальных районов юго-восточной части Ставропольского края, где проживают 700 тысяч человек.
В 2018 году на этой территории действовало 66 казачьих обществ — столько же, сколько и в 2017 году. В этих казачьих обществах сегодня числится 5457 казаков (на 13 человек больше, чем в 2017-м году). На 700 тысяч человек — 5 с половиной тысяч казаков. Менее восьми казаков на тысячу населения.
За 2018 год в эти казачьи общества было принято 94 человека, а убыло из них по естественным причинам (умерло) — 81.
В целом можно сказать, что казаков на юго-востоке Ставрополья сегодня не много. Правда, эта территория и до октябрьской революции не была сплошь заселена казаками, — их станицы были и продолжают существовать лишь в окрестностях города Георгиевска. Зато в последние годы казачьи общества появились в сёлах и городах, чего никогда не было до революции.
Имеет ли какое-нибудь значение, где живут казаки — в городе, селе или станице? Выше мы отметили, что казачьи традиции явились результатом вполне определённого образа жизни, целей и задач существования. Соответственно, изменение образа жизни казаков должно, или, по крайней мере, может оказывать влияние на их традиции.
Изменился ли образ жизни нынешних казаков по сравнению с их предками? Конечно, изменился, и очень сильно. Начнём с того, что вблизи станиц давно уже нет никакого противника, грозящего напасть на казачьи поселения. Нет больше кавалерии как рода войск, и никто уже не будет воевать на конях с шашками наголо. Населённые пункты, которые сегодня называются станицами, давно населены не только казаками и даже далеко не только жителями славянских национальностей. Так, например, в станице Лысогорской с населением около 10 тысяч человек проживает около 5 тысяч жителей армянской национальности.
У многих казачьих обществ сегодня есть земли сельскохозяйственного назначения (помимо личных подворий), но обрабатывают их казаки не по-старинке, с помощью сохи и лошади, а нанимают современную сельхозтехнику на стороне. И это правильно. Технический прогресс, механизация и автоматизация сельхозпроизводства давно уничтожили натуральный способ ведения хозяйства, существенно повысили производительность и эффективность труда. Изменились и другие технологии, значительно облегчив жизнь сельского жителя и максимально приблизив её к жизни городской. Давно уже мальчишки и девчонки в ставропольской глубинке не гоняют лошадей купать на речку, не пасут гусей или овец, не носят вёдрами воду из колодца и уголь к печке из сарая. Постепенно у детей отпала необходимость много трудиться по дому, перестали формироваться и столь необходимые ранее навыки. Не стало у казака своей собственной земли — сократилось количество работы — отпала необходимость иметь много рабочих рук для её выполнения. Платит государство пенсию — отпала необходимость казаку заботиться о том, чтобы дети и внуки кормили его в старости. Эти и многие другие известные нам факторы привели к тому, что семьи казаков стали малочисленными.
В ХХ веке в нашей стране в целом изменился образ жизни людей, — изменился он и у казаков. И те традиции, которые раньше были необходимым подспорьем для их успешного выживания, перестали быть таковыми. Именно поэтому многие из них оказались утраченными, а остальные сохранились лишь как «традиционные казачьи забавы» и элементы фольклора. Конечно, можно научить современных казачат владеть шашкой и плёткой, как это умели делать их предки. Но где они смогут это применить на практике? И против кого? Сегодня военные технологии таковы, что не только шашкой, но и автоматом Калашникова врага не победишь. Сегодня ценится умение управлять самолётом, высокоточной ракетой и зенитным комплексом. А это уже совсем другой уровень военной подготовки, которого в принципе невозможно достичь вне специализированных военных учебных заведений.
Можно ли как-то приспособить старые казачьи традиции к новым реалиям? Например, если раньше отец сажал своего трёхлетнего казачонка на коня, то пусть сейчас сажает его за руль трактора, автомобиля или мотоцикла. Была традиция «посажения на коня», а будет традиция «посажения за руль»? Но ведь за этим «посажением» ещё очень долго не сможет последовать самое главное — дальнейшая самостоятельная езда казачонка на «железном коне». Традиция живёт и приносит пользу человеку и обществу — а ведь именно этого мы хотим достичь! — только тогда, когда она наполнена ясным смыслом и полностью соответствует реалиям жизни. Без сомнения, нынешние казаки всё это прекрасно понимают, и им ещё предстоит осмыслить эти новые реалии.
Остаётся только одна очень важная сторона жизни, которая не изменилась и никогда не изменится. Казак как был по своей сути человеком, так и останется им. Как раньше приходилось ему жить в обществе себе подобных, так и сегодня. Так же будет и завтра. Проблема воспитания человека всегда, во все исторические времена будет актуальна. И её решение неразрывно связано с пониманием того, кто такой человек, откуда он взялся и к чему призван стремиться.
Хотим мы того, или нет, но все мы, в том числе и нынешние казаки, — родом из СССР. Именно там мы получили образование, нравственное и культурное воспитание, а также многие важнейшие установки — «жизненные стержни», которые сегодня и определяют наше бытие и поступки. Увы, в числе этих советских «стержней» — безбожие и безверие, которые являются корнями множества человеческих грехов и пороков. А ведь казачья традиция гласит: «Казак без веры — не казак».
Вера в существование Бога, в сотворение Им человека, в Его благой промысл о человеке может и должна быть подлинным жизненным стержнем, который указывает человеку правильный жизненный курс, ограждает от ошибочных шагов и плохих поступков, наносящих вред ему самому и окружающим его людям. Поиск и обретение веры — это важные смыслы в жизни каждого человека и в том числе казака, которые не зависят от изменения образа жизни или исторического периода. А значит, здесь есть место для доброй традиции: каждый казак должен узнать, что такое праведная жизнь по Божиим заповедям и научиться жить этой праведной жизнью. Эта традиция должна получить поддержку и в современной казачьей семье, и в казачьем классе, и на казачьем круге и, конечно же, со стороны казачьего духовника, православного священника.
В завершение вкратце скажем о работе, которая сегодня проводится в этом направлении в Георгиевской епархии. Прежде всего, это, конечно же, работа с детьми и молодёжью.
В 2018 году численность казачат (до 18 лет) на территории юго-востока Ставрополья составила 1858 человек (на 32 больше, чем в 2017 году). В общеобразовательных школах у нас сегодня имеется 57 специализированных казачьих класса. Помимо углублённого изучения истории и обычаев старого казачества ученики этих классов знакомятся с православным христианством. Занятия с ними проводят священники и приходские катехизаторы. Образцово-показательной в этом плане является МБОУ СОШ № 15 станицы Лысогорской, в которой сейчас действует 18 казачьих кадетских классов, где обучаются около 400 человек. Их духовно окормляет руководитель епархиального отдела по взаимодействию с казачеством протоиерей Михаил Силко.
В этом году было проведено 6 мероприятий епархиального уровня с активнейшим участием казаков и их семей. В их числе: районный образовательный семинар «Формирование в социально-педагогическом пространстве общеобразовательного учреждения системы казачьего кадетского обучения посредством реализации программ общего и дополнительного образования»; семинар казачьих духовников Георгиевской епархии «Обмен опытом взаимодействия с казачьими обществами»; крестный ход в г. Георгиевске в день памяти Святых царственных страстотерпцев, в котором приняли участие 267 человек — казаков и членов их семей; «казачья» секция регионального (епархиального) этапа XXVII Международных Рождественских образовательных чтений, приуроченная к 100-летию начала в СССР политики расказачивания; V Епархиальный казачий фестиваль песни и танца «Играй, гармонь казачья!», в котором приняли участие 23 творческих казачьих коллектива и сольных исполнителя.
Следует отметить, что и масштабы взаимодействия духовенства нашей Епархии с казачеством и успехи (а равно и неудачи) на этом поприще вполне соотносятся с инициативой и желанием самих казаков развивать это взаимодействие и жить духовной жизнью. Мы всегда поддержим добрые начинания казаков, однако создавать семьи, хранить и укреплять свои традиции, рожать и воспитывать детей должны в первую очередь сами казаки.
