Схиархимандрит Авраам (Рейдман)
Всем нам знакомы слова Спасителя, Господа Иисуса Христа: Блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят (Мф. 5:8) Именно чистота сердечная, согласно древнему монашескому преданию, которое прекрасно изложил преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, является целью монашеской жизни. Что это означает? К чему мы должны стремиться и что такое сердечная чистота? Каково вообще значение сердца в жизни человека? Об этом мы можем узнать, если будем внимательно читать Священное Писание и углубляться в него.
Прежде чем обратиться к самим евангельским словам, хочу предупредить вопрос, который может возникнуть. Почему я говорю, что наша цель – это очищение сердца? Спасение души – разве не более важная цель? На это можно ответить, что очищение сердца – это и есть средство к достижению спасения, об этом сказал Сам Господь: Блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят. А зреть внутри себя Господа и означает спастись: если мы еще в этой жизни приближаемся к Богу, то тем более приблизимся к Нему в жизни будущей.
Все заповеди: и заповедь о покаянии покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф. 3:2), и заповеди о нищете духовной и о любви к Богу и ближнему, и все прочие – так или иначе ведут к спасению. Мы спасаемся только через исполнение заповедей, в том числе и одной из важнейших – об очищении сердца, потому что, очистив сердце, мы будем иметь возможность жить по Евангелию. Можно даже сказать, что очистить сердце – это все равно что исполнить все заповеди.
Прежде чем рассмотреть стих Евангелия, который послужил основной темой моего сегодняшнего доклада, хочу немного сказать о следующих словах Господа Иисуса Христа, которые помогают понять, что значит сердце в жизни человека. Спаситель обличает нас, предостерегая от мысленного греха: Иже воззрит на жену ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердцы своем (Мф. 5:28). Господь считает нечистый взгляд плодом внутреннего любодеяния – греха, совершенного в сердце. Значит, в сердце человеческом есть некое внутреннее пространство, в котором можно совершать множество разных дел, в том числе и тяжких грехов, не видимых снаружи. Лишь проницательный человек по косвенным признакам может догадаться и сделать выводы о том, что происходит внутри нас. Если Спаситель говорит о сердечной чистоте, значит сердце может быть чистым, причем не снаружи, а изнутри.
Евангелист Марк передает нам еще одно высказывание Спасителя о сердце, особенно важное для тех, кто подвизается в борьбе за сердечную чистоту: Послушайте Мене вси и разумейте: ничтоже есть внеуду человека входимо в онь, еже может осквернити его, но исходящая от него, та суть сквернящая человека, аще кто имать уши слышати, да слышит. …Не разумеете ли, яко все, еже извне входимое в человека, не может осквернити его, яко не входит ему в сердце, но во чрево, и афедроном исходит, истребляя вся брашна. Глаголаше же: яко исходящее от человека, то сквернит человека, извнутрь бо, от сердца человеческа помышления злая исходят (Мк. 7:14–16; 18, 21). Далее Господь перечисляет многие помышления, исходящие из нашего сердца, – конечно, не все, только те, которые наиболее легко узнать и которые особенно помрачают наше душевное состояние: прелюбодеяния, любодеяния, убийства, татьбы, лихоимства, обиды, лукавствия, лесть, студодеяния, око лукаво, хула, гордыня, безумство: вся сия злая извнутрь исходят и сквернят человека (Мк. 7:22–23).
Итак, из слов Спасителя ясно, что внутри человеческого сердца можно совершить не только прелюбодеяние, но и многие другие грехи. Значит, сердце человеческое – это поприще, на котором может развернуться обширная деятельность, как злая, так, конечно же, и добрая, поскольку Спаситель говорит об очищении сердца и сердечной чистоте. Поэтому мы не должны пренебрегать своей внутренней жизнью и направлять все свое внимание на земные дела, сосредоточивая на них весь интерес и силы, как это делают люди, чуждые Евангелия и истинного христианства. Внутреннее поприще, не имеющее, казалось бы, никакого физического измерения, на самом деле столь обширно, что внутри себя человек может пребывать постоянно. Хорошо, если он знает об этой внутренней жизни, следит за ней и разумно ею управляет.
Это, конечно же, не значит, что мы можем не следить за своими поступками – они основаны именно на внутренней жизни. Многим людям их основания совершенно неизвестны, поэтому собственные действия кажутся им подчас неожиданными, не имеющими никакой причины и мотива. На самом же деле все они берут начало в человеческом сердце.
Спаситель сказал: Блюди убо, еда свет, иже в тебе, тма есть (Лк. 11:35). Вот мы и должны смотреть в свое сердце, в свой ум, постоянно исследуя самих себя, чтобы свет нашего разума и нашей душевной жизни не превратился в тьму. При помощи молитвы возжигая в нашей душе свет Божий, нам надо увидеть то, что в ней происходит, и заняться очищением своего сердца. Это необходимо, чтобы, погрузившись внутрь себя всем умом, духом и всеми силами своей души, благодаря этой многоплодной, многотрудной и многообразной внутренней деятельности начать свое исправление, покаяние. Мы делаем так не для того, чтобы забыть о людях и добродетелях, а для того, чтобы найти источник всего доброго, что в нас есть, источник благодати Божией. Расчистив его, мы дадим благодати свободно действовать в нас, омывать нас изнутри, очищая и увлекая своим потоком в жизнь вечную.
Теперь мы можем обратиться к хорошо известному нам стиху из Нагорной проповеди Спасителя: Блажени чистии сердцем… Из евангельского повествования все мы знаем, что фарисеи заботились об омовении внешнем, о телесной чистоте, а Спаситель требовал от них, чтобы они омывали свое сердце. Этого же требует Он и от нас. Люди смотрят на внешность, сердца никто не видит, а между тем его чистота или нечистота и есть то главное, что определяет нравственный облик человека. И поэтому блаженны не те, у кого чистое лицо и красивая одежда, а те, кто чист сердцем. Если человек хорошо одетый может быть допущен к людям богатым, знатным, к самому царю, то чистые сердцем могут быть допущены к Богу.
Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят. Мы имеем телесные чувства, которые доставляют нам сведения о вещественном мире, но у нас есть и духовное чувство, которое в Евангелии называется сердцем. Этим сердцем мы видим Бога, и такое внутреннее, духовное зрение и есть главное. Во времена Спасителя многие смотрели на Него телесными глазами, но немногие при этом видели в Нем Бога – только те, кто были чисты сердцем, по крайней мере, были искренни и не предубеждены против Него, имели детскую простоту.
О том, что видит сердце, когда оно устремлено на духовные предметы: на Господа, святых, на созерцание тайн Царствия Небесного, – наверное, не нужно много говорить. Здесь следует обратиться к описаниям духовных переживаний таких великих подвижников благочестия, как преподобные Симеон Новый Богослов, Серафим Саровский, Силуан Афонский. Наиболее подробное описание духовных переживаний мы найдем в беседе Серафима Саровского с Мотовиловым. Как Мотовилов ощущал благодать? Как свет, тепло, благоухание, тишину в душе. Блаженство, которое предлагает Спаситель, отличается от того, которое предлагает нам мир. И все ощущения, испытанные Мотовиловым, как будто бы и напоминали обычные ощущения, но не были таковыми по сути. Например, Мотовилов с простотой говорит, что он чувствует тепло, а Серафим Саровский спрашивает: «А какое тепло?» – и тот отвечает: «Такое, какое бывает в баньке, когда поддашь на каменку и из нее пар валит». А дело было зимой, был трескучий мороз, и сидели они на лесной полянке. Преподобный Серафим спрашивает: «И запах такой, как в бане?» Тот говорит: «Нет, запах не такой. Бывало, матушка купит самые лучшие французские духи… Вот такой, но только еще лучше».
Если эти тепло, благоухание можно сравнить с подобными телесными ощущениями, то тишину в сердце, мир, который испытывает человек при обильном действии благодати, уже ни с чем не сопоставишь. Это и значит видеть Бога. Когда человек видит Бога, он совершенно убежден в том, что созерцает Его, и убежден в этом даже больше, чем в своих телесных ощущениях. Это для него реальность, которая не нуждается в доказательствах, потому что этот опыт столь же реален и действен, как и ощущение окружающего мира, которое доставляют нам телесные чувства, например, зрение или осязание. И как в предмете мы видим те или иные свойства, так и в Боге мы видим определенные свойства: благость, любовь, смирение, чистоту, – воспринимаем Его как свет, благоухание, как тепло и одновременно как прохладу. Подобно тому как мы всматриваемся в какой-то предмет, изучаем его и все больше и больше о нем узнаём, так и, общаясь с Богом, мы все больше познаём Его свойства, они сообщаются нам и становятся отчасти нашими свойствами. Благоухание Божественных энергий переходит на нас, и мы тоже начинаем благоухать. Подробнее об этом лучше прочитать у святых отцов. Безусловно, они, как опытно это пережившие, говорят об этом гораздо более убедительно, подробно и ясно.
Теперь хочу предложить вам порассуждать на такую тему: с одной стороны, по благодати Божией, мы можем очистить свое сердце вплоть до того, что оно становится способно к духовным созерцаниям. Это значит, что, с другой стороны, если мы будем нерадивы к этому духовному подвигу, сердце может загрязниться. Это действительно так, ведь есть грязь, пачкающая тело, а есть – пачкающая душу. Как сказал Господь наш Иисус Христос: не то оскверняет человека, что входит в уста, а то, что исходит из уст, ибо из сердца исходят помышления злая (см. Мф. 15:17–19). Зло оскверняет, или, иначе говоря, грязнит человека: это его помыслы, грехи, пороки, страсти, заблуждения. Собственно грехом является отклонение человека от воли Божией. И источником зла является каждое разумное существо: и демоны, и люди, предавшиеся внушениям бесовским. Когда зло входит в наше сердце и мы его принимаем, тогда и сами мы становимся источником зла. Поэтому Спаситель совершенно определенно говорит: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Мы должны стремиться к тому, чтобы наше сердце было чисто. От чего чисто? От злых помыслов, от грязи душевной.
Мы сами многократно чувствовали, что когда предаемся какой-нибудь греховной мысли, то наша душа опустошается. Мы иногда так и говорим: «Скверно на душе». А если совсем предались рассеянности, пустым, греховным, отвратительным мыслям, тогда признаёмся: «Прямо тошно!» Простой жизненный опыт, известный всякому человеку, подтверждает эту истину: оскверняет человека то, что исходит изнутри его, – его мысли и чувства. И чтобы приблизиться к Богу, мы должны очищать свое сердце, не давать ему источать нечистоту, которая не только оскверняет наши мысли, но и заставляет нас совершать греховные поступки. А если мы попытаемся сначала исправить внешнее поведение, а сердце свое оставим без внимания, то у нас ничего не получится. Господь говорил фарисеям: Фарисей слепой! Очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их (Мф. 23, 26). Конечно, Он имел в виду внутренность не посуды, а человека. И только когда мы очистим себя изнутри, мы сможем исполнять Божественные евангельские заповеди.
Вы можете задать мне встречный вопрос: если нас оскверняют мысли, исходящие из сердца, то, наверное, есть и такая мысль, которая может очистить сердце, а вместе с ним и ум, и даже слова и дела? Да, действительно, такая мысль существует. Всем известна притча Господа Иисуса Христа о мытаре и фарисее. Чем оправдался мытарь? Тем, как говорит Евангелие, что, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику! (Лк. 18:13) Спаситель заканчивает свою притчу следующим выводом: Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот, гордый фарисей: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18:14).
Итак, мы видим, что в молитве мытаря содержится мысль, которая оправдала его и внутренне очистила: Боже, милостив буди мне грешному. Эту мысль он возносил к Богу, но прежде, конечно же, глубоко усвоил ее сам, осознал, что он грешник, и не смел поэтому даже глаз возвести на небо. И этим мытарь очистился и оправдался больше, чем фарисей своей внешней праведностью.
Мытарь – вымогатель, безжалостный и жестокий человек, который обездолил многих людей, доведя их до нищеты, до самого страшного горя и отчаяния. Он действительно достоин того, чтобы по своей греховности считаться равным блудникам и язычникам. Но покаянная молитва: Боже, милостив буди мне грешнику – оправдала этого человека, очистила его сердце, оскверненное множеством ужасных мыслей. Естественно, прежде он не следил за своим внутренним состоянием, поскольку на деле совершал самые страшные преступления, а человек, который уже делом грешит так ужасно, конечно же, не знает того, что происходит внутри него, и не придает греховным мыслям никакого значения. Очистив же свое сердце, уста и дела, мытарь через покаяние стал способен к добродетельной жизни и ушел из храма в свой дом оправданным. Чем? Покаянной молитвой.
И мы, желая очистить свое сердце, должны прибегать к этому средству, предложенному в Евангелии Господом Иисусом Христом. Если мы будем так взывать, – даже если мы омерзительны и действительно подобны по своему страстному состоянию людям, погрязшим в самых отвратительных плотских грехах, или неверующим, утопающим в заблуждениях и тьме неведения, – то и тогда покаяние может очистить наше сердце. Мы оправдаем себя – не перед окружающими, мы не должны об этом думать, – а перед Богом. А оправдав себя перед Ним, очистив свое сердце, мы станем способны к тому, чтобы действительно внутри самих себя увидеть Бога, ибо Царствие Божие внутрь нас есть (Лк. 17:21). Конечно же, здесь речь идет о воцарении Бога в нашей душе. Господь еще обещает, что из чрева вашего истекут реки воды живой (см.: Ин. 7:38), и опять это говорится не о чреве в точном смысле слова, а о сердце человека.
Каждое из злых помышлений мы должны заменять мыслью спасительной, которую предлагает нам Евангелие, – словами мытаря: Боже, милостив буди мне грешнику. Прозябнет в нашем сердце какая-либо греховная мысль – мы вытесним ее этой молитвой. Появится другая – мы вновь заменим ее покаянной мытаревой молитвой, восполнив ее откровением о воплощении Сына Божия.
Евангелист Иоанн почти в самом конце своего Евангелия говорит: Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос, Сын Божий, и да верующе живот имате во имя Его (Ин. 20:31). Итак, получается, что всё Евангелие написано для того, чтоб мы помнили эту простую и, как нам кажется, очень узкую истину. Существует и догматическое, и нравственное богословие, и еще множество разных церковных дисциплин, которые излагают святоотеческие писания и доносят до нас все древние предания Церкви, однако евангелист Иоанн утверждает, что Евангелие написано для того, чтобы мы верили, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и да верующе живот имели во имя Его.
Можно сказать, что Евангелие написано для того, чтобы мы помнили Иисусову молитву. Вывод апостола Иоанна, соединенный с покаянной молитвой мытаря: Боже, милостив буди мне грешнику (а если хотите, с молитвой слепца, который шел за Спасителем и восклицал: Иисусе, Сыне Давидов, помилуй мя (Лк. 18:38)) – и заключенный в молитве Иисусовой, мы повторяем в себе вместо всякой скверной мысли и очищаем этим свое сердце. Этот подвиг для поверхностного взгляда примитивен, но на самом деле он указан Самим Господом Иисусом Христом как весьма плодотворный – гораздо более плодотворный, чем добрые дела без этого подвига, потому что они, случается, уклоняют человека к гордости. Подвизаясь в Иисусовой молитве, мы можем стать истинными монахами, очистить свое сердце так, что внутри него воссияет Божественный свет.
Можно спросить: как очищать сердце, если нет сердечной молитвы? Сердечная молитва даруется Богом с определенной целью. Иным она дается сразу (что, однако, бывает редко), и впоследствии от них потребуется отчет об этом. Иные достигают такого состояния постепенным подвигом. Но мы очищаем сердце даже тогда, когда молимся молитвой устной. Некоторые думают, что когда молитва опускается в сердце, то, подобно щетке, все в нем чистит, а от нас больше ничего и не требуется. Нет, очищение сердца происходит тогда, когда мы противимся тем или иным страстным помыслам. Постоянная борьба, сопротивление своему падшему естеству, понуждение ума пребывать, так сказать, внутри евангельских заповедей, не нарушать их – все это и очищает наше сердце.
Как же нам принудить себя к тому, чтобы наше сердце не помышляло ни о чем греховном? Мы должны не допускать в свое сердце нечистых помыслов и не соглашаться с ними. Если помысел туда войдет, то сердце с ним почти наверняка согласится, и из сердца выйдет уже оформившееся намерение совершить грех на деле.
Так велик соблазн греха! Но что же он представляет собой на самом деле? Святой апостол Петр, рассуждая о людях, которые возвращаются к прежним своим грехам, говорит очень грубо: он говорит, что такие подобны псу, возвращающемуся на свою блевотину, или вымытой свинье, которая идет валяться в калу тинном (2 Пет. 2, 22). Если бы это сказал не апостол Петр, то можно было бы упрекнуть меня в том, что я выражаюсь крайне неприлично. Но так говорится в Священном Писании. Апостол Петр сказал это, движимый не человеческими соображениями, а Духом Святым, хотя более грубый образ, наверное, трудно и придумать.
В наше время считается, что в мире много соблазнительного. Как иногда говорят: «Как много в мире соблазнов!» Однако так кажется только тем людям, у которых есть противоестественное, абсурдное влечение к мерзости. А тот, кто хоть сколько-нибудь стремится к чистоте, – воспринимает мирские соблазны, как кал тинный, в котором он, конечно же, не желает вновь вываляться, но, наоборот, хочет омыться, чтобы не только самой грязи не осталось на нем, но и следа ее и запаха. Конечно, это бывает трудно.
Вот что такое отречение от мира! И оглядываться на мир с сожалением, думать, что мы сделали что-то великое, превосходящее разум человеческий, победили себя или совершили подвиг, – неправильно. Мы поступили чрезвычайно благоразумно – отказались от мерзости и грязи. Мы хотим очиститься и внешне – имеются в виду все наши поступки, – и внутренне: очистить свои помыслы, которые исходят из нашего сердца, оскверняют нашу душу и подталкивают к этим поступкам.
Призвание к монашеству – это призвание к внутренней, сердечной чистоте. Те, кто омоют свое сердце, очистят его от омерзительного тинного кала мирских соблазнов, – приобретут сердце просветленное, зрение чистое, ничем не замутненное, и узрят Бога. Они увидят Его не только в будущей, но уже и в этой жизни, как предобручение будущего загробного вечного блаженства.
Что нам практически надо делать, чтобы пресечь постоянное действие соблазнов на нашу душу? Поскольку наша природа искажена, то мы на все смотрим неправильно. Мы видим не творение Божие, а тот или иной повод к тому, чтобы уклониться от естественного порядка и действовать разрушительно. И многие, приступая к евангельской жизни, не понимают, что борьбу нужно начинать изнутри. Не понимают, что никогда не смогут жить по-христиански, если не будут постоянно следить за своим сердцем и вести борьбу внутри себя, а во-вторых – что к этому нужно себя понуждать. Мы ожидаем, что когда мы хорошо узна́ем заповеди или святоотеческое учение по тому или другому вопросу, то после этого у нас все будет получаться само собой, без всяких трудностей. Но это не так. Необходимо крайнее, глубочайшее понуждение себя во всем: и в молитве Иисусовой, и, самое главное, в борьбе с помыслами, с которых всё начинается. Если мы этого не поймем, то у нас никогда ничего не выйдет. Другого пути, кроме того, который перед нами изобразил в Евангелии Господь Иисус Христос, нет.
