Уважаемый Александр Васильевич, уважаемые участники круглого стола!
Практически с самого начала работы общественных наблюдательных комиссий в их состав входят священнослужители традиционных для России религиозных организаций, в том числе, священнослужители Русской Православной Церкви. В двух регионах православные священнослужители сейчас даже возглавляют такие комиссии.
Конечно, главная задача священника в местах принудительного содержания – помочь заключенному встретиться с Богом, помочь ему осмыслить ту ситуацию, в которой он оказался, в свете Божественной Правды и Божественного Промысла. Дать совет, как достойно преодолеть испытание неволей. Утешить и вдохновить человека, дать ему надежду на благополучное преодоление со Христом всех скорбных жизненных обстоятельств. Помочь наполнить глубоким смыслом время его пребывания в заключении. И, конечно, преподать таинства Церкви, в которых человек черпает духовные силы для жизни по заповедям Божиим.
Все это – основные задачи служения священника в местах заключения. Но, разумеется, видя несправедливость или даже жестокость по отношению к заключенному, будучи свидетелем нарушения его прав, священнослужитель не может оставаться равнодушным.
Да, люди совершившие преступления, несут за это наказание в соответствии с законом. И как правило, это строгое наказание. Но возлагать на осужденного дополнительное иго, обращаться с ним жестоко, не только противозаконно, но и низко, неблагородно и отнюдь не способствует его исправлению. Озлобленного человека жестоким обращением не исправить. Возможно, для кого-то это звучит банально, однако это правда жизни. И неоднократно я слышал высказывания осужденных, которые говорили, что когда администрация учреждения поступает просто по закону, не говоря уже о какой-то заботе (в рамках, разумеется, правового поля), мы готовы добросовестно работать, не нарушать режим, и вообще делать все, чтобы у руководства не было проблем. Осужденные ценят доброе и справедливое отношение.
Членов ОНК объединяет со священнослужителями одинаковый взгляд на человека в заключении. В первую очередь мы видим в нем именно человека, причем страдающего человека, переживающего едва ли не самое большое испытание в жизни. И стараемся помочь ему: священник – в плане духовном, правозащитник – в плане материальном (хотя допускаю, что и не только в материальном). Забота о соблюдении прав – это именно помощь, поскольку нередко несправедливое отношение к заключенному является той последней каплей, которая переполняет чашу его терпения. Мне приходилось общаться с осужденным, который два раза пытался покончить с собой, из-за того, что у него не было возможности просто попить чай или кофе в камере.
В связи с этим, Синодальный отдел в прошлом году включился в работу по внесению изменений в действующие ПВР ИУ, в частности, чтобы разрешить осужденным, отбывающим наказание в камерах (осужденным к пожизненному лишению свободы, к отбыванию наказания в тюрьмах и на строгих условиях содержания в колониях особого режима) иметь в камерных помещениях продукты питания, не требующие тепловой обработки, за исключением чая и кофе.
Общаясь откровенно с осужденным, иногда только один священник, помимо сотрудников учреждения, знает всю правду о том, что реально происходит в исправительной колонии. И если при этом священник еще и наделен полномочиями члена ОНК, у него есть возможность реально повлиять на ситуацию, хотя сделать это бывает иногда очень непросто. Известно, что осужденные бояться жаловаться, опасаясь впасть в немилость к руководству учреждения. Потому в присутствии администрации не будет осужденный говорить всего. Особенно, если ему есть потом, что терять. А значит, в некоторых случаях просто необходимо представителю ОНК беседовать с осужденным один на один (мы знаем, что УИК это позволяет – ст. 23, ч.2). И не с одним осужденным, а последовательно с несколькими, с группой, чтобы исключить необоснованные жалобы и не дать возможности после оказывать давление на одного заключенного.
Полагаю, что бывают случаи, когда от правозащитника требуется большая мудрость, чтобы, с одной стороны, добиться изменения положения дел, а с другой – не испортить окончательно жизнь осужденному. Честь и хвала таким правозащитникам, которые нелицемерны и искренне хотят помочь человеку в заключении. Своей деятельностью они не только добиваются соблюдения его прав, но и нередко спасают человека от отчаяния и еще, проявляя к нему доброе отношение, безусловно способствуют его исправлению.
Защищать права человека – это жертвенное служение. Но все, что мы принесли в жертву Богу и людям – имеет вечную перспективу и войдет с нами в вечность.
Мне бы хотелось сказать о том, что независимо от того, что совершил человек, возможно, и особо тяжкие преступления, к нему должно быть беспристрастное отношение у правозащитника. Даже не углубляясь в духовную область, напомню известное высказывание: «Цивилизованность общества определяется его отношением к детям, женщинам, старикам» Иногда добавляют: и к инвалидам. Я бы взял смелость добавить: и к заключенным, особенно за тяжкие преступления. Снисходительность и справедливость – это высоко и благородно. Поэтому, даже если человек осужден на пожизненное заключение, это не означает, что к нему можно относиться, попирая все нормы закона. Поэтому, особая просьба к правозащитникам: не обходить вниманием учреждения, где содержаться лица, приговоренные к длительным срокам заключения, вплоть до пожизненного.
Безусловно, участие священнослужителя в деятельности общественных наблюдательных комиссий важно и с духовной точки зрения. Священнослужитель – носитель Божественной благодати. И даже одно его появление в местах скорби, коими являются все места принудительного содержания, уже вдохновляет заключенного. Конечно, беседа с подозреваемым, обвиняемым или осужденным должна касаться лишь вопросов, касающихся прав человека. Однако если священник скажет заключенному и что-либо в утешение или назидание – это не будет воспринято, как нарушение. При этом большая просьба к священникам – членам ОНК – всегда задавать вопросы, касающиеся соблюдения прав на свободу вероисповедания. А именно: как часто посещает учреждение священник? Какие богослужения совершат он в тюремном храме? Всем ли имеющим желание присутствовать на Литургии, администрация идет на встречу, организовывает их освобождение от работы на время службы? Имеют ли возможность осужденные посещать библиотеку? Есть ли там духовная литература? Не изымают ли сотрудники иконы у осужденных?
К сожалению, Синодальный отдел судит о ситуации в регионе часто только по отчетам. У нас нет возможности посетить все территориальные органы и выяснить реальное положение дел. Вот мы и просим у вас помощи. Если вы сможете на местном уровне повлиять на какую-либо негативную ситуацию, замечательно. Если нет, сообщите нам. Некоторые вопросы возможно решить только с участием руководства ФСИН России или правящего архиерея. Синодальный отдел именно этим и должен заниматься, и ему даны для этого Священным Синодом и Святейшим Патриархом соответствующие полномочия.
В настоящее время, с вступлением в силу части закона №10-ФЗ, касающейся постпенитенциарной пробации, у общественных наблюдательных комиссий появилась еще одна зона ответственности — помощь осужденным, в отношении которых применяется постпенитенциарная пробация. Мы полагаем, что и священнослужители – члены ОНК – также примут участие в этой работе. Нам было бы интересно ознакомится с ее результатами. Тем более, что в Русской Православной Церкви имеется, хоть и не столь большой, но все же опыт ресоциализации и социальной адаптации бывших осужденных. Вчера, на пленарном заседании, мы уже говорили о положительных и отрицательных моментах преобразования церковных социальных центров, приютов, домов в центры пробации. Но вопрос этот еще остается открытым. И мы полагаем, что сегодня Александр Васильевич также выскажет на этот счет свои соображения, к которым мы с вниманием прислушаемся.
В заключение, уважаемые коллеги, хотел бы еще раз отметить, что мы с вами делаем одно очень важно дело, доверенное нам Богом и нашим обществом – помогаем оступившимся людям преодолеть тяжелое испытание неволей, сделать при этом правильные выводы, раскаяться в совершенных преступлениях и изменить свою жизнь. Мы надеемся, что наши священнослужители будут и далее плодотворно трудится вместе с вами на этом поприще и принесут обильные плоды во благо нашего Отечества и Церкви Христовой.
Благодарю за внимание!
